Сотрудники милиции, в свое время отрапортовавшие якобы о поимке евпаторийского маньяка, предстали перед судом в одном «экземпляре»
Наша газета неоднократно поднимала тему серии нераскрытых убийств женщин в Евпатории, совершенных в курортный сезон 2007 года. Напомним, что по некоторым похожим преступлениям осуждены граждане, в том числе и к пожизненному заключению, в отношении которых собранная милицией доказательная база явно «хромала». Тем не менее люди сидят.
И дело не только в том, что любой зек считает себя невиновным, а милиция в погоне за «раскрытиями» готова пойти на должностное преступление. Самое страшное в том, что маньяк-то по сей день где-то ходит, вероятно, совершает похожие преступления, ибо задержать его так и не удалось. А значит, в любой момент он может опять оставить свой кровавый след.

Нецензурно выражались...
Этот человек пришел в редакцию «КТ» со словами: «Вы так много обо мне писали». Сначала подумали: нет, не писали. Оказалось, что посетитель — тот самый Владимир Гетманенко: в далеком уже 2007 году он был «назначен» бравыми евпаторийскими милиционерами маньяком-потрошителем, пережил самые страшные, по его мнению, в своей жизни моменты. Сотрудники милиции, выбрав его в качестве жертвы по непонятным причинам, «собирали доказательства» путем выбивания признания у задержанного, «подгонки» показаний выжившей жертвы маньяка под его внешность, распространения информации, составляющей, по идее, тайну следствия — авось появятся какие-то «нужные свидетели». Впрочем, обо всем по порядку.
Владимир работал инспектором абонентского отдела на местном кабельном телевидении — занимался сбором оплаты с должников. В те июльские дни, с 26-го по 31-е, у него был недельный отпуск, а вся милиция Евпатории в это время пыталась по горячим следам раскрыть серию убийств женщин. Что характерно, именно до конца июля преступлениями, связанными с насилием над личностью, занималась прокуратура, а вот с первого августа все тяготы раскрытия ложились уже на плечи милиции. Стоит ли объяснять, почему Гетманенко «попался» именно 31 июля? Да потому, что с этого момента любой подозреваемый уже оказывался в полном распоряжении милиционеров.
Как задерживали «подозреваемого» Владимира — пожалуй, знают почти все, но вот не со всеми подробностями: сидел он на пляже возле санатория «Украина». Около пяти часов вечера с трех сторон к месту, где он отдыхал, подъехало три автомобиля, из одного вышли пятеро мужчин «по гражданке», стали задавать нелепые вопросы о температуре воды и вероисповедании. Заставили раскрыть сумку и исследовали ее содержимое, и только потом признались, что на этом месте два дня назад было совершено нападение на женщину, и Гетманенко задержан по подозрению в его совершении. Впервые за прожитые 48 лет Владимир ощутил всю тяжесть наручников.
Однако никаких законных оснований задерживать подозреваемого у правоохранителей не было, поэтому была придумана и даже «откатана» в суде версия о мелком хулиганстве задержанного на пляже — мол, «выражался грубой нецензурной бранью в адрес прохожих, на их замечания не реагировал, провоцировал конфликты и драки»! Именно за такое поведение «случайно проезжавшие мимо» сотрудники милиции задержали гражданина Гетманенко, о чем составили протокол и даже якобы опросили свидетелей. Правда, впоследствии прокурор неоднократно опротестовывал задержание подозреваемого по этому админнарушению — через год, в сентябре 2008-го, суд постановил закрыть это дело в связи с тем, что, например, заявление от имени якобы свидетеля З. писал один из оперов (ныне находящийся в розыске), второй свидетель вообще не проживает по указанному адресу, а подпись его подделана, третий, гражданин братской Беларуси, как выяснилось, вообще за это время границу Украины не пересекал и не мог быть на месте якобы происшествия.
Кроме того, можно сделать вывод, что обвинения в админнарушении — своеобразная фишка евпаторийской милиции: через некоторое время по обвинению в одном из убийств правоохранители задержат двух россиян, которые якобы нарушали общественный порядок тем, что «вслух выражались нецензурной бранью в адрес... украинских политиков» (?!) Да, фантазия у евпаторийских оперов… позавидуешь!

Остаться в живых
Так «удачно» задержанного Гетманенко привезли в горотдел милиции, где уже у входа его встречали сотрудники милиции, осыпая различными эпитетами и не оставляя никакой надежды на оправдание: мол, поймали маньяка, Чикатило, это если выбрать цензурные выражения. Потом долго били в одном из кабинетов впятером, потом присоединялись все желающие, независимо от погон и должностей, а устав от этого занятия, заковали опять в наручники и отправили в камеру до утра.
Утром стали требовать поставить какие-то подписи под документами о том, что, мол, нецензурно выражался на пляже. Потом подсунули еще какие-то протоколы — Гетманенко подписывал, даже не предполагая, что именно: при отсутствии очков его зрение (-18!) не позволяло ему разглядеть даже место, где следует ставить подпись. К этому времени в кабинете уже пестрело от полковничьих погон — съехалась верхушка крымского главка поглядеть на того, кто своим присутствием в милиции позволял им ожидать наград и званий за успешную поимку «маньяка». Даже киевский «дядька» в больших погонах приехал посмотреть на «потрошителя», дал ему мобильник и сказал позвонить домой, но так, чтобы там не поняли, что он в милиции — мол, «у бабы» или «сплю пьяный».
Мало того, оперативникам каким-то образом удалось и суд убедить в своей правоте — буквально за две минуты судья вынес решение продлить арест Владимира на пять суток. Шутили: гордись, из пятидесяти миллионов (украинцев) выбрали тебя. На роль маньяка, надо полагать.
Возили Гетманенко в наручниках и по городу, по тем местам, где находили трупы жертв маньяка, говорили, мол, вот он, задержали. А самому арестованному безапелляционно заявили, что им дано «добро» на выбивание из него признательных показаний и что он на 150% будет отбывать пожизненное заключение. А если он не признается — они его сами убьют.
Чего уж там говорить, что во время обыска в комнате общежития, где жил подозреваемый, и в родительской квартире изъяли все, что плохо лежало: одежду, обувь, фотоаппарат, два мобильника. Родительские 3000 гривен исчезли безо всякой описи.
И уже первого августа информация о поимке «маньяка» с подачи горотдела евпаторийской милиции была дана в прессу, сначала в местные газеты, а потом и в информагентства. Мало того, в СМИ оказались почти все личные данные назначенного убийцы, вплоть до места работы. Осталось самое малое — выбить признания от самого «автора», и он стал подписывать практически все, что ему диктовали, как сказал потом: «я был доведен до такого состояния, что мне было уже все равно, что подписывать, лишь бы остаться в живых...»
В изоляторе евпаторийской милиции задержанным кто-то уже сообщил, что рядом сидит «тот самый маньяк» — казалось, что они стены выломают. Тогда Владимир готов был молить Бога, чтобы он скорее послал ему смерть.
Перед выездом на место преступления, для воспроизведения обстоятельств, Гетманенко тщательно диктовали эти самые «обстоятельства» — кто во что был одет, что имели в руках потерпевшие, какого цвета и длины были волосы. Показывали фото девушки, сделанное еще при жизни, чтобы он имел представление, как она выглядела. Потом привозили на место преступления, и кто-нибудь из милиционеров тихо говорил: убитая лежала там, где стоит вон тот автомобиль. Покажешь неправильно, бросим в «пресс-хату».
Один из руководителей крымской милиции был настолько разочарован тем, что Владимир продолжает утверждать, что невиновен, что пытался провести допрос лично: заставлял сознаться, где он выбросил нож, сумку, кого убивал в прошлом, позапрошлом годах и ранее. Угрожал: «нам стоит только снять охрану с твоего дома, и родственники убитых женщин разорвут твоих родителей на куски. А тебя мы охраняем только до суда, а потом попадешь в «плохую» камеру, если не будешь делать все, как скажем».
Ордена, медали, приговоры...
Гетманенко настолько был «запрессован» милицией, что две недели экспертизы в психиатрической больнице показались ему чуть ли не отдыхом. Из больницы дорога уже лежала в СИЗО, на содержание в котором Владимир не жалуется — к нему было нормальное отношение и понимание со стороны не только администрации, но и сидельцев. Хотя с воли пришла «характеристика» как на особо опасного, маньяка. Но один из сотрудников пояснил арестованному: «Мы сначала смотрим на человека, а потом на статью, по которой он пришел». Как рассказывал Гетманенко: «Эти слова были, пожалуй, самыми светлыми, которые я услышал за все эти пять месяцев безумных экспериментов крымской милиции».
В результате этих «экспериментов» по раскрываемости резонансных преступлений тяжело заболели родители Владимира — сразу после выхода сына на свободу у матери случился инфаркт, и она умерла в мае 2008 года, отца парализовало.
После пятимесячного содержания под стражей Гетманенко удалось выйти на свободу благодаря усилиям адвоката Платонова и многочисленным жалобам во все инстанции. Да и бравые милиционеры, успевшие к тому времени уже получить звания и награды «за поимку особо опасного преступника», стали потихоньку сознавать, что «взяли не того». Когда несостоявшийся «маньяк» вышел на свободу, он ожидал хотя бы извинений, но не дождался, хотя на его заявление в милицейский главк пришел ответ: «сообщаю, что материалы вашего письменного заявления присоединены к уголовному делу по фактам умышленных убийств женщин на территории Евпатории, в котором в отношении вас принято решение о прекращении уголовного преследования», подписанный тогдашним замначальника главка Трушляковым. Постановление Евпаторийского суда повторяет этот документ чуть ли не буквально. Не виновен.
А что же наша доблестная милиция? Кто-то наказан? Уволен? Отказался от званий и наград за поимку «подозреваемого» и «расследование» преступления? Ах, оставьте... У большинства и погоны, и награды висят где положено. Это они говорили тогда еще обвиняемому Гетманенко: «Ты что, думаешь «соскочить»? Да за тебя уже получили звезды, должности и премии. Ты лучше подумай, как тебе в дальнейшем сидеть, а это зависит от нас». Выходит, в чем-то оказались правы?
Одного из особо рьяных мучителей уволили из органов, но так, по собственному рапорту. Другой фигурант уголовного дела теперь уже в отношении преступников-милиционеров (Гетманенко проходит по нему как потерпевший) находится в розыске. Третьему повезло меньше — недавно он был осужден очень «строго»: к пяти годам условно. Но была подана апелляция, и Верховный суд Украины отменил приговор и отправил дело на новое судебное рассмотрение.
Ясно, что Владимир Гетманенко уже не будет таким, как был раньше, — он пережил столько, что впору роман писать, если сможет без содрогания вспоминать прожитые месяцы, каждый из которых любому другому покажется годом.
А вот реальный преступник так и гуляет на свободе, и, может даже, не сегодня-завтра (не дай Бог) проявит себя. Кого же тогда изберут маньяком преступники, по сей день носящие погоны?
Ванда ЯЗВИЦКАЯ "Крымский ТелеграфЪ"
фото А.Худолей "Крымский ТелеграфЪ"
материал опубликован в "КТ" № 141 от 29 июля 2011 год