Бесконечные судебные разбирательства превратили в ад жизнь пожилой женщины
Гражданка из маленького посёлк
Без вины
виноватая
Без винывиноватаяа за последние пять лет не перестаёт быть объектом серии судебных разбирательств, хотя ничего предосудительного в своей жизни не совершила — просто хочет спокойно жить в своей квартире.

Или на улицу, или в суд
Жительница Партенита Валентина Васильевна Смирнова (фамилия изменена) в далёком 1976 году вышла замуж, и продлился этот брак тридцать лет. Как она рассказывает, жили бы с мужем и дальше, но на разводе настоял пасынок — сын мужа от первого брака. Валентина Смирнова считает, что во всём виновата трёхкомнатная квартира, в которой они все эти годы жили с мужем и приватизировали её в равных долях. Однако пасынок ущемлён отнюдь не был — ему, тогда ещё студенту, Смирнова отдала свою однокомнатную квартиру, которую впоследствии молодой тогда человек и приватизировал.
Когда сын потребовал от отца развестись с женой, уставшая от его бесконечных претензий пожилая женщина ответила, что согласна. Но не на улицу же идти — предложила вернуть ей её квартиру. Впрочем, Смирнова, понимая, что ситуация зашла в глухой угол (приватизированную на себя квартиру пасынок ей возвращать не собирается), согласна была продать общую с мужем трёшку, а вырученные деньги поделить. Но сын был не согласен и перевёз отца из квартиры к себе. Впрочем, не совсем к себе — нуждающегося в уходе отца-инвалида он поселил отдельно, в квартире своей сожительницы. А сам занялся иском о его вселении (?) в общее с бывшей женой жилище.
При этом немолодой уже пасынок всеми силами третировал Валентину Васильевну — то среди ночи заявлялся в дом, открывая двери своими ключами, то подселял к ней парочки. А однажды «квартиранты» избили Смирнову, и та с последствиями сотрясения мозга лежала в больнице.
Валентина Васильевна — женщина интеллигентная, работала преподавателем в одном из колледжей и как-то опубликовала свои философские размышления на тему отцов и детей в местной газете. В этой статье, помимо собственно размышлений, не было указано ни конкретных фактов, ни фамилий, ни адресов, да и героя в этом эссе не было. Но пасынок Смирновой себя каким-то образом узнал и даже... подал в суд на престалелую женщину — мол, этими опубликованными размышлениями она нанесла непоправимый ущерб его чести, достоинству и репутации. Каким образом суд принял к рассмотрению иск, остаётся только гадать, ведь в качестве доказательства использовать можно было только один аргумент: посёлок маленький и там все друг друга знают и без фамилий... А вот за «оскорбления» бывший «милый ребёнок» потребовал от Смирновой 100 тысяч (!) тогда ещё гривен.
Судебное разбирательство длилось довольно долго, прошло несколько заседаний. Правда, до лингвистической или филологической экспертизы дело не дошло — рассмотрев до конца маразматический по своей сути иск, дело прекратили.
Следствие закончено
В очередной раз совершив набег на квартиру, в которой проживает Смирнова, пасынок опять привёл неких людей, которых решил к ней подселить. В пылу разбирательств гражданин крепко схватил пожилую женщину за локоть и так выкрутил руку, что сломал ей лучевую кость. А вот в милицию по этому поводу женщина смогла обратиться только через день после получения травмы — в посёлке праздновали очередной государственный праздник, поэтому приём граждан правоохранители не вели.
Смирнова обратилась сначала к участковому, а потом и следователь подключился к возбуждённому уголовному делу. Правда, вёл себя следователь так, словно в маленьком Партените у него было настолько много громких и сложных уголовных дел, что на Валентину Васильевну уже времени и сил у него не осталось. Поначалу грубо шутил: ну нанимайте себе охрану и из города не выезжайте, а потом стал бесконечно тянуть резину в этом «сложном и невероятно запутанном» деле. То есть не делал ничего.
Женщина обратилась с жалобой на следователя-грубияна в крымский милицейский главк, а через три дня проявились и последствия этого обращения — ей по телефону сообщили, что дело приостановлено, поскольку её обидчик пропал и объявлен в розыск! Правда, тут же выяснилось, что пасынка никто и не искал — всё это время (что подтвердил и участковый) он спокойно жил у себя дома. Пришлось следователю всё же напрячься и провести хотя бы очные ставки.
Что удивительно — несмотря на то что Смирновой наложили гипс в больнице и завели там карточку, следователь решил усомниться в том, что травму ей нанёс именно пасынок. А пока дело типа расследовалось, пасынок каким-то образом без какого-либо разрешения и оснований вообще быстренько съездил в Киев и получил в тамошнем бюро судебных экспертиз заключение о том, что руку Смирнова сломала вовсе не так, как рассказывала на следствии. То есть врала. При этом в деле не было даже снимков перелома, без которых никакую экспертизу вообще провести невозможно. Удивительно, но в деле фигурируют три различные экспертизы с заключениями: «да, травма могла быть причинена именно так», «такое причинение маловероятно» и «такое причинение невозможно».
Исходя из этих экспертиз судят теперь именно Валентину Васильевну. За что? Якобы за дачу ложных показаний — мол, сама неизвестно где и когда сломала себе руку, а честного человека оболгала и должна за это ответить по всей строгости закона. Но при этом сам же обидчик почему-то признался в том, что высылал Смирновой деньги на лечение. Она, правда, их не получала и ничего об этом не знала. Зачем же он их слал, если утверждает, что ничего ей не ломал?
Впрочем, сама Валентина Васильевна и вовсе не знает, что там находится в папке с надписью «уголовное дело», — ни ей, ни её адвокату ознакомиться с ним не дают, чем явно нарушают законодательство.
Не поверите — суды над пожилой женщиной, которую называют обманщицей, продолжаются и по сей день. Не иначе как больше судьям в Алуште заняться нечем. Видимо, пасынок очень уж хочет, чтобы Смирнова убралась из квартиры на улицу. Или вообще из его жизни. Но куда ей идти? Ванда ЯЗВИЦКАЯ
Фото Архив «КТ»
Материал опубликован в газете «Крымский ТелеграфЪ» № 284 от 20 июня 2014 года
Еще статьи:
Света нет в конце туннеля«Продам квартиру с жильцами...»Плакали наши денежкиТайна смерти – тайна «крыши»Почему ее так боятся?