Как наличие внука позволяет жителю села Трудового издеваться над семьей бывшей жены
Всевозможные службы по защите прав детей в Крыму если и работают, то ни шатко ни валко. По крайней мере крымчане знают немало примеров, когда без всякого участия чиновников этой службы из спорного жилища выбрасывались на улицу дети с родителями, причем без предоставления другого жилья. Но иногда случается так, когда под прикрытием защиты прав ребенка граждане создают серьезные проблемы всем членам семьи, иной раз даже чужой — как это случилось в селе Трудовом Симферопольского района.
«Заботливый» супруг
Наталья Безродная получила в наследство дом в Трудовом от своей умершей матери. Сестры отказались от него в пользу Натальи — у нее к тому времени было двое совершеннолетних детей: Виктория и Павел. Да и делить-то, откровенно говоря, было нечего: 50 квадратов общей площади (жилой — 28) без удобств.
А тут вдруг на горизонте появляется бывший житель Нижнегорского района Виктор, продавший там дом и пожелавший во что бы то ни стало жениться на Наталье. Она согласилась, и после свадьбы супруг тут же прописал на Натальину весьма скромную жилплощадь — причем без воды и с печным отоплением — все свое немалое семейство: мать, сына, дочку (уже успевшую обзавестись сыном и судимостью) и внука. Пару лет прожили без особых проблем, потом Виктор лишает свою дочь родительских прав (за зло­употребление спиртным) и устанавливает опеку над внуком.
Местные чиновники, в первую очередь из службы по делам детей, не слишком задумывались о том, какую жилплощадь (как положено по закону) закрепить за мальчиком, перед тем как оформить опеку. И закрепили часть чужого, Натальиного дома, где мальчик и был прописан. Мало того, подобные действия в отношении частного домовладения невозможны без согласия всех членов семьи и наличия домовой книги. Однако у сельсоветовских чиновников все получилось — и без согласия, и без наличия.
Жизнь с новоявленными членами семьи у Натальиных детей как-то не заладилась: от придирок отчима сбежала к бабушке по отцу старшая, Виктория, перестал общаться не только с Виктором, но и с окружающими Павел. А вот родная дочь Виктора, та самая, лишенная прав на ребенка, осела в Трудовом и весьма неплохо себя чувствует — недавно даже мальчика родила, братишку тому, которого опекает ее отец.
Впрочем, вернемся на несколько лет назад: у Наташи случился инсульт, после чего она стала практически лежачим инвалидом. Ухаживать за полупарализованной женой стал Виктор. Он исправно получал пенсию Натальи, пособие на «подотчетного» внука, после чего уезжал на две недели на вахту, на работу, не оставляя семье ни денег, ни продуктов, запрещая пользоваться газом и даже печкой на дровах-угле — мол, чтобы чего-нибудь не подожгли. Иной раз, впрочем, на расходы оставлял «щедро» — гривен пятьдесят на всех. Надо ли говорить, во что превратился дом и как выглядела Наталья, за которой неделями никто не ухаживал? Хотя перед односельчанами Виктор скорбно склонял голову — вот, мол, жену смотрю, ухаживаю, ничего не жалею.
Удивительно, но в такой ситуации чиновники из сельсовета почему-то не озаботились судьбой опекаемого внука — а вдруг Виктор, уставший от ухода за лежачей женой, инвалидом первой группы, забывает проверить у ребенка уроки или плохо его кормит? А может, помощь мужчине нужна? Нет, до определенного момента никто из тех, кто прописал ребенка на чужую жилплощадь, о нем даже не вспомнил.
Куда денем мальчика?
А тут вдруг Виктория, старшая дочь, вышедшая замуж и имеющая двухлетнего ребенка, решила вернуться в отчий дом уже с мужем. Отчиму, мол, ее теперь уже не запугать, а маму нужно поднимать с постели. Тем более что Вика успела получить профессию медсестры. А когда приехала к маме, просто ужаснулась «уходу», который осуществлял за ней «любящий» супруг. Немытая-нечесаная женщина доедала оставленный ей супругом, уехавшим на рыбалку, кусок колбасы. Чай греть муж запрещал, да она бы и не смогла это сделать сама. Брата своего, Павла, Вика нашла... на кладбище, он там ночевал на каком-то чердаке, не желая жить с отчимом, почти перестал разговаривать. Так в семье оказался еще один реальный инвалид, но без пенсии. Зато опекаемый 14-летний «ребенок» вполне освоил правила злоупотребления спиртными напитками, вот только чиновники из опеки этого почему-то не знают. А опекун даже ругает иногда: «Перестань бухать, а то попадешь в интернат»...
Поначалу отчим настраивал Наталью против вернувшейся дочери: мол, она приехала только для того, чтобы сдать тебя в дом престарелых. Но Виктории удалось не просто привести маму в порядок, но и поднять с постели, чтобы она училась заново и сидеть, и разговаривать. И тогда воспрянувшая духом Наталья решила с мужем развестись и выписать его из своего дома. Но не тут-то было: сельсовет поднялся на защиту опекуна — мол, а ребенка, лишенного родительской опеки, мы куда денем? Нет уж, пусть лучше все будет по-старому, чем искать ему новую жилплощадь, которой по закону, между прочим, чиновники в любом случае обязаны его обеспечить.
И вот тут начали ходить в дом Натальи проверяющие гражданки из райгосадминистрации — а в каких же условиях проживает подопечный? А условий аж никаких (впрочем, их и не было): разведенный супруг даже насчет обеда и стирок там всяких не заморачивался, не говоря уже о ремонте комнаты. К тому же холодильник пустой, постель нестирана, ребенок ночует на кухне с печным отоплением. И тети из опеки стали стыдить... Викторию: мол, у тебя что, тарелки супа для ребенка не найдется? И уходили, составив акт о том, что условия проживания подопечного удовлетворительные. Чем же они так удовлетворяли чиновниц?
И хоть Наташу с мужем развели почти сразу, выселить супруга ей не дали — суд отказал, правда слегка «притормозив» с обоснованием отказа. Но вот весь сельсовет почему-то не на стороне Натальи и ее детей, а защищает бывшего супруга, который попросту манипулирует внуком. Дошло до того, что в администрации от Виктории ни одного заявления брать не хотят. Она вот уже два месяца не может получить ни маминой пенсии, ни своих детских. Некоторые сотрудницы издеваются откровенно, в лицо: «Мы ваше заявление принимать не будем!» Та обращается с жалобой, на которую отвечают: мол, такая-то гражданка к нам ни разу не обращалась, мы ее знать не знаем. Зато вызвать на собеседование к начальнику службы по делам детей (по поводу опекаемого бывшим мужем ребенка) лежачую Наталью — это они с удовольствием. Зная, что не придет, потому что не ходит.
Наталья составила завещание на Викторию, боясь, что в случае чего бывший супруг выгонит из ее дома ее же детей. На что тот даже с каким-то удовольствием говорит и ей, и Вике: я, мол, обжалую эту бумагу, докажу, что она дебильная, ненормальная, и ничего у вас не получится. Вот так в сердцах он проговорился о своих «планах на будущее», из-за чего Наталья и обратилась в суд с иском о выселении бывшего супруга. А в гости частенько захаживает и мамашка, лишенная родительских прав на «подопечного», — мол, как вы тут, Наталья? Живете пока? А где потом будете лежать, когда я все диваны отсюда заберу? Это ж все папкино... Наталья тогда Вике говорит: «Да я все отдам, лишь бы она сюда больше не приходила».
Говорят, свою победу в суде над бывшей женой в виде отказа в его выселении из чужого дома «опекун» отпраздновал в компании со своей дочкой — заодно отметили и рождение очередного ребенка. Еще один претендент на опеку? В чью «избушку» подкинут этого? Ванда ЯЗВИЦКАЯ
Фото Архив «КТ»
Материал опубликован в газете «Крымский ТелеграфЪ» № 253 от 18 октября 2013 года
Еще статьи:
«Занимательное» судопроизводствоОтпуск важнее жизни ребенкаБрат, сестра и «папа»Не отдавайте меня папе...Мама вышла замуж