Как без убедительных доказательств можно отсудить дом у моря
Живописные пейзажи Коктебеля привлекают не только любителей джаза, моря и солнца — весной рейдеры открывают тут свой «фестиваль». Каким образом сегодня можно завладеть чужим домом в центре курортного поселка, узнавал еженедельник «Крымский ТелеграфЪ».
История с продолжением
В статье «Фантасты отдыхают — орудуют крымские рейдеры» от 7 марта 2012 года еженедельник «Крымский ТелеграфЪ» рассказывал о том, как Хозяйственный суд АРК подтвердил право собственности на домик в Коктебеле практически постороннему человеку, опираясь в своем мудром решении исключительно на доверенность и липовый договор строительного подряда. Кстати, после выхода публикации апелляционная инстанция этот интересный вердикт отменила, однако история неожиданно получила продолжение.
Действующие лица спустя год практически не поменялись — экс-жена с экзотической фамилией Карацуба Сейд-Бурхан, считающая себя прямым потомком Чингисхана, экс-муж, который получил развод, потому что, вероятно, так не считает, а также феодосийская Фемида в лице судьи Ирины Блейз. Не сильно изменились и методы, с помощью которых наследница Орды пытается завоевать приглянувшийся дом — разворачивающиеся события можно смело назвать классикой рейдерского жанра, настолько четко все действия вписываются в стандартную схему, обкатанную на множестве предприятий.
Но классика классикой, а без просчетов и откровенных ляпов такие истории, как правило, не обходятся, не говоря уже о многочисленных чудесах, которыми полны судебные решения, протоколы правоохранителей и прочие документы, сопутствующие процессу «отжима» прежних владельцев. И повторная осада домика в Коктебеле не стала исключением.
Сверхзвуковое правосудие
Чудеса начались с того, что иск в Феодосийский суд был подписан 11 февраля, а уже на следующий день его рассмотрели и вынесли первое решение. Для тех, кто никогда не сталкивался с волокитой в судах, в этом нет ничего удивительного, однако люди сведущие знают, что такая невообразимая оперативность, да еще и при рассмотрении гражданского спора, явно не вписывается в рамки ежедневной практики. «Обычные» иски не то что на следующий день, на следующий месяц рассматриваются крайне редко.
Подтверждением того, что иск к категории рядовых не относится, является также наличие целого ряда формальных ошибок, которые в судебной канцелярии почему-то не заметили, хотя гарантированно не простили бы такой расхлябанности обычному заявителю. Ну а тот факт, что подпись заявителя на иске слегка напоминает подпись адвоката, — это вообще чистое совпадение.
Объясняется такая фантастическая лояльность судебной системы, вероятнее всего, именно фамилией адвокатессы, которая по стечению обстоятельств является близким родственником одного из народных депутатов Украины. Впрочем, определенную славу правозащитнице обеспечили скорее не родственные связи, а позапрошлогодний скандал с рейдерским захватом офисного центра в Луганске, где адвокатесса числится руководителем областной организации Партии защитников Отечества и имеет репутацию человека с большими связями в правоохранительных и судебных органах.
Примечательно, что в исковом заявлении адвокат указала не луганский адрес своей конторы, а киевский — улица Артема, 55. И адрес оказался совсем не простой — в интернете он фигурирует в двух статусах: как «автосалон» при СМС-лохотронах и как одна из горячих точек дерибана исторического района украинской столицы.
Так что с учетом большого опыта работы правозащитницы удивляться тому, что исковое заявление было принято и отчасти рассмотрено в нетипичном для служителей Фемиды сверхзвуковом режиме, явно не приходится.
Ни с места! Вы арестованы
Для тех, кто ассоциирует начало рейдерской атаки с людьми в масках, обезвреживающих охрану и берущих объект под контроль, откроем небольшой секрет: так рейдерские атаки заканчиваются. А начинаются они в тишине судебных инстанций, где принимается решение наложить арест на активы предприятий.
На дом в Коктебеле судья наложила арест без промедления. Насколько правомерным и обоснованным было это решение, определит квалификационная комиссия, однако набор фактов, ставших основанием для ареста дома, заслуживает определенного внимания.
Для принятия такого решения есть четко определенные критерии. Например, работник правосудия обязан оценить, есть ли угроза, что оспариваемый дом за время разбирательства уйдет в третьи руки. В заявлении с требованием наложить арест «наследница Чингисхана» указала, что такая угроза существует, однако никаких мало-мальских доказательств не предоставила. И судья поверила ей на слово, что, согласитесь, не вполне типично для судебной системы наших дней.
Кроме того, существовал альтернативный вариант, когда судья предлагает владельцам дома внести определенный залог, который и станет гарантией того, что за время судебных разборок недвижимость не растворится в море посредников и перекупщиков. Но такой вариант нынешним владельцам никто не предлагал, да и про арест своего дома они узнали абсолютно случайно, хотя их должны были уведомить об этом для возможности оспорить данное решение.
«Убойные» доказательства
Т ем не менее арест — это уже полдела. Теоретически судья изучила (за один день) все доказательства истца и сочла их достаточно убедительными. Исход разбирательства в таких случаях, как правило, заканчивается удовлетворением иска и силовым захватом объекта. В прошлый раз для этого привлекали «моджахедов» из окрестных сел, в этот раз — с поправкой на личность адвоката «наследницы Чингисхана» — штурмовать дом будут бойцы спецподразделения местного МВД.
О том, что в исковом заявлении доказательств, по сути, предъявлено не было, убеждать кого-то бессмысленно. А между тем нынешняя обоснованность имущественных претензий госпожи Карацубы Сейд-Бурхан выглядит не менее сомнительно, нежели предыдущая атака.
Напомним, прошлогоднее посягательство базировалось на доверенности и фиктивном договоре строительного подряда. А в этом иске фигурируют все та же доверенность и два свидетельства — о браке и его расторжении. Все! На этом набор «убойных» доказательств, прилагаемых к иску, исчерпывается.
Тезис о том, что у нынешних владельцев дома денег никогда не было и они не могли его купить, в расчет не принимается, поскольку доказательств их финансового состояния нет. Однако в заявлении указано, что суд может запросить необходимые данные в финучреждениях страны. После этого говорить о прочих мелочах типа нарушения сроков исковой давности всерьез уже никто не пытается — вопреки явному дефициту убедительных доказательств и нарушению ряда требований судопроизводства на дом наложен арест. И также вопреки всему, но при помощи именитой адвокатессы в ближайшее время может быть пересмот­рено право собственности. Недаром в лексиконе рейдеров бытует поговорка: «Скажи, кто твой представитель в суде, и я скажу, когда ты победишь». Все остальное, как показывает история с домом в Коктебеле, не более чем формальности. Юрий АНДОЧКИН
Коллаж В. Голоперова
Материал опубликован в газете «Крымский ТелеграфЪ» № 223 от 15 марта 2013 года
Еще статьи:
Фантасты отдыхают — орудуют крымские рейдерыАрест «языком протокола»Кому подчиняются ялтинские судьи? или Судите и не судимы будете…Сделка «ценой» в семь летРейдерский захват — рейдерский арест