Накануне семидесятилетия исторического дня — 12 сентября 1941 года, когда началась оборона Севастополя и битва за Крым, корреспондент «КТ» прошелся по местам боевой славы города-героя. Мы решили не описывать всем знакомые достопримечательности и памятники истории, а опубликовать малоизвестные факты из судеб героев, благодаря которым удалось почти год сдерживать натиск немецко-фашистских захватчиков. Сегодня на местах боевой славы черноморцев уже выросли коттеджи и многоэтажки...

Мекензиевы горы: подвиг Пьянзина
Застроенное элитными коттеджами побережье поселка Вязовая Роща, живописное местечко севернее Севастополя, сейчас совершенно не ассоциируется с войной. А ведь именно здесь проходили ожесточенные бои во время Великой Отечественной войны. Летом 1942 года в течение месяца Севастополь героически сражался против несметных полчищ противника, пока силы не были полностью исчерпаны. Восьмидесятая зенитная батарея, которой командовал Герой Советского Союза Иван Пьянзин, обстреливала самолеты, пикировавшие над Севастополем. После того, как зенитчики сбили несколько «юнкерсов», немецкое командование решило совершить на батарею групповой налет. Бомбардировщики сбросили снаряды, и связь с командным пунктом дивизиона оборвалась. Тогда командир дивизиона выехал на мотоцикле на место и увидел лишь искореженные орудия и мертвые тела. Однако самолеты по-прежнему продолжали бомбить батарею. Оказалось, выживший Пьянзин с двумя матросами оборудовали на батарее ложные позиции и незаметно ушли. Целых три дня немцы впустую сбрасывали бомбы на несуществующую батарею. Но отдыхать Пьянзину было некогда — ему предстояло сменить раненного командира на расположенной в районе Мекензиевых гор 365-й батареи. Это место почему-то тоже не входит в перечень экскурсий по местам боевой славы Севастополя, и мало кто знает, что на месте дачного массива черноморцы сражались с немцами в течение нескольких недель. Зенитная батарея прикрывала Северную сторону и вход в Севастопольскую бухту. Благодаря удачному расположению бойцы вели огонь не только по авиации, но и по наземным силам противника. Седьмого июня, за неделю до уничтожения батареи, был ранен командир — старший лейтенант Воробьев. Его отправили в госпиталь, а командование батареей взял на себя Ефим Матвеев. Однако он отдавал приказы недолго — через два дня осколком снаряда ему перебило правую руку, а затем контузило. И тогда его заменил Иван Пьянзин, прибывший на позицию с двумя матросами. Тринадцатого июня, когда немцы вплотную подошли к батарее, пригнав танки, отбиваться было уже нечем. И тогда Пьянзин связался со штабом и попросил открыть по батарее огонь. Вот как вспоминает этот момент начальник штаба 61-го зенитно-артиллерийского полка Евгений Игнатович:
«Около 15 часов последний раз прозвучал голос командира героической батареи: «Биться некому и нечем, открывайте огонь по командному пункту, тут много немцев». Я спросил Пьянзина: «Не спешишь, Иван?» И он ответил: «Нет, открывайте огонь немедленно! Вызываю огонь на себя!»
Немцы не ожидали, что с таким трудом взятая высота окажется для них могилой. Мало кому из вражеских солдат удалось избежать артиллерийского огня с соседней батареи. Ивану Пьянзину было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Ему было всего 23 года.

Бухта Омега: роковая встреча Острякова
Песочный пляж, кафе, рестораны, ночные клубы. Это современный облик севастопольской бухты Омега, которую во время Великой Отечественной войны называли Круглой из-за похожих очертаний. Именно здесь располагались ремонтные мастерские флота, в которых в тот роковой день, 24 апреля 1942 года находились генерал-майор Остряков вместе с заместителем командующего морской авиацией генерал-майором Коробковым. С ним он познакомился еще во время гражданской войны в Испании в 1936 году. Вместе они осваивали скоростные бомбардировщики, помогая республиканскому правительству. В 1937 году звено из двух бомбардировщиков под командованием Острякова было обстреляно в районе острова Ибица с немецкого линкора «Дойчланд». В ответ самолеты сбросили на него бомбы. Снаряды угодили в кормовую часть корабля, и «Дойчланд» едва дотянул до Гибралтара, где высадил раненых. Поскольку участие советских летчиков в гражданской войне было военной тайной, республиканцы сообщили, что корабль атаковали испанцы. В отместку германский флот подверг их продолжительному артиллерийскому обстрелу. Но СССР возместил ущерб крупной поставкой оружия. В 29 лет Остряков получил звание генерал-майора и стал командующим авиацией Черноморского флота. С октября 1941 года по апрель 1942 года он совершил 100 боевых вылетов. Аэродром, с которого он взлетал сам и провожал летчиков, находился на мысе Херсонес. Теперь здесь установлен памятник Герою Советского Союза Николаю Острякову. Это звание он получил посмертно. Судьба распорядилась так, что он погиб в Крыму вместе со своим соратником по Испании генерал-майором Коробковым. Двадцать четвертого апреля Остряков с боевым товарищем Наумовым собирался проверить с воздуха, как работают наши штурмовики на переднем крае, но внезапно прилетел Коробков и захотел проверить мастерские в Круглой бухте. Полет решили отложить. После авианалета немцев Наумов узнал, что Остряков, Коробков и часть сопровождавших их офицеров убиты. «Юнкерсы» с малой высоты сбросили бомбы недалеко от аэродрома. Оказалось, это была Круглая бухта... Вот так волею судьбы Острякова, непобедимого в небе, смерть настигла на земле.

Стрелецкая бухта: как Голубец спас жизни моряков
Тихое, спокойное море, умиротворенный пейзаж, купающиеся туристы. Берег в этом уникальном месте застраивается элитными многоэтажками. А 70 лет назад катера береговой обороны первыми встречали здесь прорывающиеся к Севастополю корабли и транспорты с боеприпасами, продовольствием и подкреплением. А потом провожали эти же суда, но уже с ранеными, женщинами и детьми. Двадцать пятого марта 1942 года старший матрос сторожевого катера Иван Голубец находился на берегу по делам службы. Когда враг огнем артиллерии стал обстреливать Стрелецкую бухту и угодил в один из катеров, Голубец бросился к сторожевику. Если бы пламя охватило глубинные бомбы, которые находились на борту судна, взрыв охватил бы еще несколько кораблей в бухте и погубил сотни моряков. Не задумываясь, Иван пробрался на корму сквозь бушующее пламя и стал сбрасывать стокилограммовые бомбы в море. Оставалась всего пара - тройка небольших снарядов, когда произошел взрыв. Погиб он один — пламя охватило лишь сторожевой катер, на котором находился Голубец. Когда водолазы осмотрели опасный груз на дне бухты, стало понятно, что если бы матрос не пожертвовал собой и не сбросил бомбы, пошли бы ко дну десятки соседних боевых катеров вместе с сотнями черноморцев...

Алексей ПРАВДИН "Крымский ТелеграфЪ"
фото А.Правдин "Крымский ТелеграфЪ"
материал опубликован в "КТ" № 147 от 09 сентября 2011 года