Крым — Кавказ — это не только паромная переправа и граница между Украиной и Россией. Это еще исторический ареал обитания одного народа и территория, где происходил обмен восточных и европейских культур. Уже через три месяца в Краснодарский край, частично через Крым, хлынет поток туристов на зимние Олимпийские игры...

Однако на фоне подготовки к событию мирового масштаба информационное пространство заполняет все больше тревожных сообщений о небезопасности пребывания на Кавказе, а сам регион ассоциируется с террористической угрозой. Мы решили выяснить, так ли это на самом деле, и накануне Олимпиады отправились на Северный Кавказ, чтобы проверить эти слухи.
Предубеждения и штампы
«Поехали кататься на лыжах!» — уговаривали меня друзья, агитируя провести отдых в Карпатах. «А почему бы не отправиться в Сочи, ведь там к Олимпиаде построили колоссальные горнолыжные центры?» — предложил я. На что мне угрюмо парировали: «Говорят, там небезопасно». Кто говорит? Почему? И для чего? На эти три вопроса мне удалось без труда ответить только после поездки на Северный Кавказ, где, согласно пущенной и постоянно поддерживаемой информационной волне, происходят страшные вещи: якобы там расстреливают полицейских, взрывают автомобили, захватывают людей в заложники. А некие сепаратисты стремятся отделиться от РФ. Естественно, нет дыма без огня: периодически столкновения правоохранителей с боевиками случаются, и периодически страдают гражданские. Но ведь то же самое происходит и во многих других странах. А если вспомнить крупномасштабные теракты в мире, то за последний год атакам подверглись жители Бостона в США и города Карачи в Пакистане, где жертвами взрывов в общей сложности стали около 350 человек.
«Каждый день гибнут люди в развязываемых США войнах на Ближнем Востоке, но при этом неблагополучным районом считается Кавказ, где якобы террористы разгуливают по улицам с автоматами наперевес, захватывают заложников, направо и налево взрывают машины и дома, — возмущается водитель такси, которого мы встретили в Новороссийске. — Парадокс: в Египет, где гремит революция, европейцы ездить не боятся, а к нам боятся!»
Что же на самом деле происходит на Кавказе и почему черкесов — коренной народ этого региона — считают сепаратистами?
Исторические связи
Если и говорить о болевых точках Кавказа, то их можно выделить разве что в Дагестане, Чечне и Северной Осетии, расположенных примерно за тысячу километров от места проведения Олимпиады. Это оттуда звучат призывы о срыве Олимпиады. Впрочем, за этим стоят уже не столь могущественные экстремистские организации, как это было в период чеченских войн. Что касается Краснодарского края и находящейся внутри его границ Республики Адыгея, атмосфера здесь, напротив, вполне дружелюбная. Выстрелы из ружей слышны только на свадьбах — один из таких кортежей я встретил в адыгейском городе Майкопе. Причем, что интересно, традиция эта восходит не к коренным народам Кавказа и уж тем более не к мусульманству, как многие наверняка считают. Она совпадает с обрядами древнеславянского язычества: уподобляясь богу-громовержцу Перуну, родственники жениха и невесты «огненными стрелами» разгоняют таким образом злых духов.
Но, судя по многочисленным полицейским постам на дорогах и в пограничных зонах, а также ощущая на себе рентгеновские взгляды блюстителей порядка, держащих наготове автоматы, беспокойство должны ощущать отнюдь не беспечные туристы, а как раз таки бунтарски настроенные личности...
Черкесы (сами они себя называют адыгами) рассеяны по всему миру, а в России компактно проживают, помимо Адыгеи, еще в двух республиках — Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. Территория Северного Кавказа — это их прародина, ведь до Кавказской войны, развязанной после присоединения Грузии к Российской империи в начале XIX века, и до изгнания горских народов на юг территория от Черного моря до Кас­пийского по северному склону горного хребта принадлежала черкесам. При этом они имели тесные политические, экономические и даже родственные связи с Крымом.
Андрей Осташко, писатель, краевед:
«Князья Феодоро нанимали конные отряды из черкесов, которые считались лучшими воинами-наездниками. Поскольку черкесам приходилось служить годами, они перевозили сюда свои семьи. Таким образом, в Таврике образовывались компактные поселения черкесов. Более того, мангупские князья даже брали черкешенок себе в жены. А их дети по традиции проходили школу воспитания на Кавказе в том клане, из которого была взята женщина».
О жизни черкесов в Крыму до сих пор напоминают некоторые названия. Например, река Бельбек, в верховьях которой проживали кабардинцы, вплоть до XVIII века называлась Кабарта. А название поселения в Бахчисарайском районе Черкес-Кермен прямо указывает на то, что когда-то это была «крепость черкесов».
Раздутый сепаратизм
С Московским княжеством черкесов тоже связывали как брачные союзы, так и военные. Однако после завоевания Россией Кавказа многим пришлось покинуть родную землю. Большая часть черкесов осела в Турции. Общественные организации пытаются вернуть своих земляков на родину, но из-за нежелания российских властей этому способствовать в народе зреет недовольство, которое представители заинтересованных в разжигании конфликта политических сил выпячивают как сепаратизм.
Адам Богус, председатель общественного движения «Адыгэ Хасэ — Черкесский парламент» Республики Адыгея:
«Некоторые эксперты пытаются объяснить „черкесский вопрос“ тем, что на Кавказе имеют место экстремистские тенденции и кавказский сепаратизм. Но это неправильно. Да, в результате Кавказской войны большой черкесский этнос был рассеян, подавлен, народ вынужден был эмигрировать в другие страны. И только примерно пять процентов черкесов остались здесь. Они были расчленены на три субъекта федерации. Ни один народ не может жить в условиях разделенности. Это не позволяет современным черкесам развивать культуру, язык и традиции».
Правда, решать «черкесский вопрос» сами черкесы призывают исключительно мирным путем. К слову сказать, конфликты русских с кавказскими народами всегда сопровождались сталкиванием религий. А поскольку большинство черкесов признают главенство Хабзэ, своей весьма миролюбивой этико-философской доктрины, как над христианством, так и над мусульманством, то и повода для религиозных противоречий тут быть не может. Есть мнение, что центр игнорирует черкесский вопрос из-за подготовки к Олимпиаде, боясь того, что в случае признания геноцида в Россию хлынет поток радикально настроенных кавказцев, только и думающих о возмездии за геноцид предков.
«Сегодня нам ежегодно требуется по одному миллиону трудовых ресурсов со стороны, — рассуждает представитель черкесской элиты, с которым мне удалось встретиться. — Это могут быть свои люди, свои граждане. Они же смогли приспособиться в 52 странах, так почему мы должны беспокоиться, что они у себя на родине не приспособятся? Это вообще парадокс! Ставить во главу угла то, что они принесут конфликты, я бы не стал. Я видел эту молодежь, она образованна, прогрессивна и совершенно неисламизирована. А религия у нас тем более никогда не стояла на первом месте. Первое — это Хабзэ, моральные устои, а потом уже все остальное. Это, как всегда, сложности понимания одной и той же проблемы с разных сторон».
Поэтому неудивительным станет открытие, что кавказский сепаратизм — это продукт информационной войны, которая может быть выгодна многим. Допустим, той же Грузии, не желающей наблюдать, как при помощи Олимпиады Россия стремится продемонстрировать свою власть и влияние на Кавказе.
Зато слухи об удивительном кавказском гостеприимстве подтверждались в каждом городе и каждой деревне, где бы мы ни были. «Мечтаю проголодаться и протрезветь!» — шутили мы после недели непрекращающихся застолий. И словно бы на генетическом уровне национальная черта гостеприимства передалась и современной молодежи: именно официантки-черкешенки на протяжении всего нашего пути по Северному Кавказу были наиболее внимательными и приветливыми. Денис СИМОНЕНКО
Фото А. Сычев
Материал опубликован в газете «Крымский ТелеграфЪ» № 253 от 18 октября 2013 года
Еще статьи:
США готовят в России «цветную» революциюМечтатель и создательВ отравлении туристов в Турции виновата мировая политикаАмериканцам нужен КрымУченые строят мост дружбы Крым – Кубань