На дворе глубокая крымская осень… Остывающее неспокойное море уже не манит, вот и остается любителям природы и активного отдыха открывать сезон горных походов, благо выбор вершин в предместьях Ялты велик и разнообразен.Прекрасный выбор для похода выходного дня, несложного, но увлекательного, в который вполне можно взять и детей лет пяти-семи – скала Ставри-Кая, возвышающаяся над Южнобережьем на 700 метров. С нее открывается великолепный вид на ЮБК – от Никиты до Мисхора, а горизонт просматривается на сотню километров вперед, почти на треть ширины Черного моря.
Чуть меньше пяти километров по извилистой, но некрутой Боткинской тропе, проложенной членами Ялтинского отделения Крымско-Кавказского горного клуба еще в 1901-1902 годах и названной в честь первооткрывателя целебного климата Южнобережья Сергея Павловича Боткина, по осеннему крымскому лесу, мимо речушки и нескольких небольших водопадиков – и вы на вершине! А когда вас сопровождает истинный знаток горного Крыма (не как гид, а в качестве интересного собеседника, знающего множество легенд и мифов), то подъем превращается в истинное наслаждение.
Ставри-Кая (русск. Крестовая гора) знаменательна еще и тем, что на самой ее вершине расположен деревянный крест. Самым распространенным есть мнение, что некогда здесь располагался древний монастырь, разрушенный сегодня временем. Однако в запасе каждого уважающего себя проводника есть парочка оригинальных версий появления креста.
«В далекие времена на берегу Черного моря жил один из самых сильных людей, по имени Тавр. Он один ходил на огромных медведей и, победив, приносил добычу на своих могучих плечах. Однажды на охоте Тавр выронил боевой топор, и ему пришлось душить зверя руками. Долго после схватки залечивал охотник раны, таяли его силы. Тавр часто выходил к морю и часами сидел, смотрел в его волны, словно ждал, что оно вернет ему бодрость и силу. Чувствовал он, как все медленнее и глуше стучало его сердце, тускнел его взгляд.
Мать посылала его в горы, товарищи звали на охоту, девушки заглядывали в глаза, но Тавр, равнодушный ко всему, упрямо сидел у моря. «Только море способно вернуть мне силы, - думал он. - Для горных переходов я слаб, неужели этого не понимают люди».
Когда наступил час смерти его матери, она позвала его и сказала:
- Сын мой, если ты хочешь, чтобы я жила, поставь каменный крест вон на той высокой скале, - и указала на Ставри-Кая.
Тавр посмотрел в угасающие глаза матери и, не сказав ни слова, пошел к морю. Расступились люди, с укором смотря на сына, который не захотел выполнить волю матери. Тавр долго стоял у моря. Оно бушевало, яростно обрушивая на берег огромные волны. Гневно говорили волны, словно отчитывал сына за ослушание.
И Тавр вернулся к матери. Он погладил ее горячий лоб и затем скрылся в лесу. Прошла ночь, а когда взошло солнце, его лучи осветили на высокой скале огромный крест, сложенный из камня.
Спустился с горы Тавр, ему становилось все легче дышать. Какая-то неведомая сила наливала его мускулы. Но когда Тавр вернулся к матери, тело ее уже остыло, и он понял, зачем посылала она его в горы: только они могли вернуть сыну прежнюю силу.
Успокоилось море, перестали биться о берег волны, но Тавр не вернулся к ним. Каждый день он поднимался в горы, и с каждым разом увеличивались его силы, громче стучало сердце. Скоро Тавр снова стал могучим и сильным».
Умна была мать Тавра. Она не разбиралась в фитонцидах и озоне, но знала о лечебных свойствах Крымских гор, о пользе физической нагрузки и пешего горного туризма. Каменный крест Тавра давно разрушился, на его месте сменяют друг друга деревянные «собратья», а люди все также, вот уже сотни лет, идут в горы за здоровьем и бодростью духа.