Детям войны с ранних лет приходилось голодать, работать, терять родных и своими глазами видеть все ужасы оккупации. Те страшные дни навеки остались в памяти Алевтины Семиюды. Отец Алевтины Семиюды Павел Лапшин в 1943 году погиб на Западном фронте в деревне Юринки Псковской области, сегодня это город Холм Новгородской области.
— Во время войны моя мама Прасковья Лапшина воспитывала нас практически одна, — вспоминает Алевтина Семиюда. — На тот момент мне было всего 7 лет, а брату 9. Мать работала на фабрике «Красный Профинтерн» в городе Вичуга. Мы жили в казарме, построенной фабрикантом Коновальным. Наше с братом детство было очень трудным. Мама целыми днями работала на фабрике, а по ночам шила фуфайки и ватные штаны. Чтобы мы не умерли с голода, она ездила на саночках в деревню и меняла все, что могла, на пшено, муку, а иногда на молоко и хлеб. Для того, чтобы купить хлеб по карточкам, мы с братом с ночи стояли у магазина. Продавали черный хлеб с отрубями по 150 грамм. А однажды мы потеряли эти карточки, мама была в отчаянии, так как не знала, что делать. Хорошо, что в казарме, где мы жили, на одном этаже находилось по 36 комнат. Их населяли удивительно добрые люди. Они давали нам картошку, хлеб из картофельных очисток.
Летом жизнь становилась легче. В пропитании помогал лес. Люди собирали там грибы, ягоды, съедобную траву и шишки. Осенью ходили в поля и выкапывали оставшуюся в земле картошку и брюкву. Иногда они были уже замерзшими. Дома брат Алевтины Павловны разводил голубей и кроликов.
— Когда наступала весна, и картошки оставалось очень мало, мама обливала ее керосином, чтобы не съесть до посадки, — рассказывает Алевтина Павловна. — Не менее трудно было учиться и в школе. Мы постоянно голодали, у нас не было нормальной одежды, обуви и тетрадок. Приходилось писать на газетах между строк. Нам, детям той страшной войны, пришлось быстро повзрослеть. У нас не было детства. Пока мама находилась на работе, нам приходилось самим управляться по дому. Но несмотря на все трудности, мы с братом хорошо учились в школе, так как время обязывало.
Когда семье Алевтины Павловны пришла весть о гибели отца, они с братом не поверили, что его больше нет в живых. Их чистые, невинные детские сердца не хотели верить в это страшное зло. Тайком от мамы дети ходили на вокзал и искренне верили, что отец вернется, обнимет их и все вместе они пойдут домой.
— Нас очень выручали пионерские лагеря, куда нам с братом бесплатно давал путевки фабком как детям погибшего воина, — вспоминает Алевтина Семиюда. — А зимой в школе на больших переменах нам прямо в класс приносили по две ложки картофельного пюре с кусочком хлеба. До сих пор я помню вкус этого лакомства. Даже сейчас для меня нет ничего вкуснее.
С особой горечью Алевтина Павловна вспоминает крики и слезы женщин и детей в день победы. На их этаже в казарме, в живых из тех, кто ушел на войну, осталось четыре человека.
— Они пришли с войны, а мы, дети погибших отцов, жены, сестры, матери тех, кто не вернулся с войны, завидовали и радовались за тех, кому посчастливилось выжить, — отметила Алевтина Павловна. — С тех пор прошло уже немало лет, но я помню все, как будто это было вчера. Война — это страшное время. Хочется, чтобы наши дети и внуки никогда не познали и не пережили того, что выпало на нашу долю.