Решением Гурзуфского поселкового совета 2014 год объявлен в поселке годом Петра Ионовича Губонина. В течение всего года в поселке пройдут мероприятия, посвященные этому знаменитому меценату, который оставил неизгладимый след не просто в развитии, а практически в создании поселка как одного из красивейших курортных мест ЮБК.Родился знаменитый промышленник и финансист Петр Ионович Губонин, «король» железных дорог, миллионер, неутомимый и щедрый меценат, в 1828 году в семье крепостных крестьян под Москвой, в деревушке Борисовой Коломенского уезда. Главное его финансовое состояние было сделано на железнодорожном деле: с другими предпринимателями он построил Орлово-Витебскую, Уральскую, Балтийскую, Курско-Киевскую железные дороги. Широкая известность пришла к Губонину после постройки каменных мостов Московско-Курской дороги, а затем южного ее продолжения – до Севастополя. В 1881 году он сделался владельцем крымской жемчужины - Гурзуфа.
Купив за 250 тыс. руб. имение в живописной татарской деревушке, Петр Ионович превратил его в первоклассный курорт полуострова. Он построил в Гурзуфе гостиницы, почтово-телеграфную станцию, ресторан, торговые лавки, аптеку, православный храм. Новый курорт, построенный Губониным, стал вскоре серьезным конкурентом Ялте, и слава о нем шагнула за пределы Крыма. Богатая публика стала выбирать Гурзуф местом отдыха.
Вот как в те времена писали в московской прессе: «Гурзуф – поистине счастливый конкурент теперешней Ялты. Все богатое, все не очень стесняющее себя тратами едет в него, оставляя Ялту или вовсе минуя ее. Отчего? – У нас гостиницы, у нас рестораны, у нас музыка и электрическое освещение, – говорят живущие в Гурзуфе».
Губонинские гостиницы, или, как тогда их называли, доходные дома, при единстве образно-художественного решения ни в одном из зданий не имели точных повторов. Комнаты гостиниц, обставленные с роскошью и со всеми удобствами, были приспособлены для отдыха в любое время года. В каждой гостинице были номера дорогие и попроще, что давало возможность отдыхать в Гурзуфе и людям с ограниченными денежными средствами. При гостиницах имелись ванны и души с пресной и морской, теплой и холодной водой. Все гостиницы соединялись телефонами между собой, с домом хозяина имения, с конторами и домом местного доктора, под надзором которого находилась аптека.
Аптека в Гурзуфе была открыта в сентябре 1888 года. Губонин, получивший разрешение на ее открытие, передал аптеку в аренду провизору, устроив всю обстановку за свой счет. Он поставил провизору условие: отпускать лекарства нуждающемуся гурзуфскому населению по назначению врача за уменьшенную плату, сравнительно с существующей аптекарской таксой. В случае заболевания отдыхающих в губонинских гостиницах инфекционными болезнями их изолировали в особой даче (больнице), удаленной от остального жилья. Медицинский персонал в Гурзуфе состоял из доктора, женщины-врача и прибывающей на сезонное время фельдшерицы-массажистки. В случае надобности для ухода за больными можно было выписывать сестер милосердия из Ялтинской общины.
Бархатный сезон начинался в августе и заканчивался в октябре. В этот период плата за номер составляла от 1 до 10 руб. в сутки, с ноября по август плата была ниже. Любимым развлечением публики была верховая езда - модное и дорогое в то время удовольствие - плата за верховую лошадь за весь день под мужским седлом стоила 3 руб., под женским - 4 руб.
Достопримечательностью нового курорта стал ресторан, единственный в своем роде, построенный Губониным в отдельном каменном здании. Большой двухсветный зал ресторана имел по лицевому фасаду три отдельных входа, во всю длину здания устроена была галерея с летними столиками. Около ресторана играл духовой оркестр, а по воскресеньям в большом зале устраивались танцы. По вечерам ресторан освещался двумя электрическими фонарями, каждый по силе света равнялся тысяче нормальных свечей.
Провизия для кухни ресторана доставлялась из Ялты, Симферополя и Керчи. Стоило все недешево, но чего здесь только не было! Различные сорта морской рыбы, которая привозилась с завода, устроенного за гурзуфской деревней. Можно было отведать недорогую зернистую икру из Керчи, черноморские мелкие устрицы, которых ловили преимущественно в холодное время года. Осенью отдыхающие лакомились мясом перепелов. Вся провизия в гурзуфском ресторане сохранялась свежей - для производства льда имелось два аппарата. При ресторане устроены были московская булочная и пекарня, которые снабжали население поселка и его окрестности различными булочками и хлебом. Свежая зелень и овощи выращивались на собственном огороде, расположенном выше почтовой дороги, там же были разбиты баштаны, на которых в изобилии росли арбузы, различных сортов и прекрасного качества дыни.
Губонин скупает земли в округе у местных татарских крестьян и разводит на них виноградники, которые засаживает разнообразными европейскими сортами и получает высококачественные вина – одни из лучших на Южном берегу, по оценке современников.
Из проживающих на ту пору в Гурзуфе полутора тысяч человек несколько сот было русских, а ближайший храм находился лишь в Никитском саду - в шести верстах, и Губонин начинает строительство православной церкви. Четыре года строится гурзуфская церковь в честь праздника Успения Пресвятой Богородицы и освящается 24 августа 1891 года. Новая церковь классического византийского стиля стала одной из достопримечательностей Южнобережья. Во внутреннем устройстве был использован итальянский мрамор и искусная деревянная резьба. В храме находилась икона Св.Николая Чудотворца, написанная на холсте художником К.А.Коровиным, были и работы других известных мастеров. На небольшой изящной каменной звоннице было укреплено 8 колоколов. При храме также на средства Губонина была открыта церковно-приходская школа. В ней, кроме основных занятий, занимались общим хоровым пением, устраивались интересные естественно-исторические экскурсии по Крыму, велись работы на выделенном специально для учащихся «примерном огороде».
Гурзуф охотно посещали многие известные люди. Новый курорт отметили своим вниманием и видные члены Св.Синода, и церковные иерархи. Сам Губонин души не чаял в своем крымском имении и часто посещал его, несмотря на преклонный возраст. И даже после смерти желал остаться именно там. Так и случилось. Внезапная смерть от воспаления легких застала 68-летнего Петра Ионовича в Москве, однако, следуя завещанию, его похоронили в склепе гурзуфской Успенской церкви.